Николай Левиновский

Николай Левиновский – композитор, пианист и создатель гремевшей в 80-е годы московской джазовой группы “Аллегро”, в составе которой с 1983 по 1987 год выступал Игорь Бутман до своего отъезда в США. Левиновский с 1990 года постоянно живёт в Нью-Йорке, а Бутман с 1995 года - в Москве, однако это не мешает музыкантам успешно работать вместе более 40 лет!

______________________

Стильная "фирменная" музыка, проникновенная импровизация, трепетное отношение к звуку и смелые эксперименты — всё это неотделимо от имени Николая Левиновского. Его творчество давно стало неотъемлемой частью российской джазовой сцены, а вклад в развитие музыкальной культуры страны заслуженно вписан в её историю.

Родившись в 1944 году в семье, где искусство занимало почётное место, Николай с детства впитывал богатство окружающих его звуков. Смешение классики, советской эстрады и с трудом добытых джазовых пластинок стало питательной средой для формирования его уникального музыкального мышления. Сегодня, когда ему исполняется 80 лет, он по-прежнему активно творит и выступает: создает новые проекты, пишет аранжировки и регулярно появляется на сцене вместе с Московским джазовым оркестром Игоря Бутмана, демонстрируя неизменную яркость, энергию и стремление к новаторству.

Николай Левиновский композитор аранжировщик пианист

Развитие таланта Николая Левиновского было стремительным. Окончил Саратовскую государственную консерваторию, работал музыкальным руководителем и аранжировщиком в известных джазовых оркестрах Москвы, в частности в оркестре Эдди Рознера. В 1970-е годы работал в Государственном эстрадно-симфоническом оркестре Азербайджана под руководством Муслима Магомаева.

Техническое мастерство, отточенное до совершенства, сочеталось с эмоциональной глубиной и жаждой исследовать новые звуковые территории. Николай Яковлевич не просто следовал за нотами — он создавал собственные музыкальные вселенные, вдохновляясь традиционным джазом, модальными структурами, современной классикой, роком и фольклором.

Широкая известность пришла к нему благодаря созданию и руководству джазовым ансамблем «Аллегро», который в 1980–1990-х годах стал одним из флагманов отечественной джазовой сцены. В то время, когда доступ к зарубежным записям был ограничен, «Аллегро» под началом Левиновского ломал стереотипы и приобщал слушателей к свободному музыкальному восприятию. Каждая их композиция была ярким, эмоциональным рассказом, а композиторский дар Николая превращал идеи в волнующие звуковые полотна, формирующие вкус целого поколения.

Левиновский представлял советский джаз на встречах с такими музыкантами, как Чик Кориа, Гэри Бертон, Гровер Вашингтон-младший, Дэйв Брубек, Ян Гарбарек и другие джазовые звезды. Гэри Бертон после такой встречи, например, сказал журналистом, что «Николай Левиновский — несомненный талант» и он «в высшей степени рекомендует» всем ознакомиться с его творчеством.

Советская дискография Николая Левиновского включала восемь виниловых LP, разошедшихся тиражами в 40-50 тысяч экземпляров. Один CD — «Sphinx» — был издан также в США компанией Mobile Fidelity.

Оглядываясь на пройденный путь, трудно не восхититься силой, которая вела Николая Яковлевича вперёд сквозь все сложности и вызовы его судьбы. Он работал в эпоху перемен - в СССР, в США, в современной России, преодолевая идеологические барьеры и стереотипы о «непонятности» джаза. Его записи звучат и сейчас удивительно современно, отражая дух свободы и многогранность культурного кода. Композиции и аранжировки Левиновского стали эталоном вкуса, открывая новые перспективы не только для джаза, но и для всей отечественной музыкальной среды.

Николай Левиновский был и остаётся больше, чем просто музыкант. Он стал символом эпохи — примером того, как знание, талант, воля и чувство прекрасного могут преобразить восприятие целого жанра. Пока его мелодии звучат в концертных залах, на виниловых пластинках и стриминговых сервисах, имя Левиновского продолжает вдохновлять тех, кто стремится к гармонии между традицией и новаторством, между исполнением и вдохновением, между Востоком и Западом, в конце концов!

Сегодня, отмечая его 80-летие, мы убеждаемся, что искусство Николая Левиновского звучит так же актуально и живо, как десятилетия назад. Оно продолжает развиваться, обретая новые формы, но сохраняя главное — искреннюю свободу джазового духа.

___________________________

интервью 2020 год

- Николай Яковлевич, как Вы видите дальнейшее развитие джаза? Все жанры уже существуют, сложно придумать и сказать что-то новое, а молодое поколение джазменов просто-таки чертовски заряжено сотрясать основы, мешать стили и жанры. Как на Ваш взгляд, смогут ли они сказать что-то действительно новое?

- Я готов приветствовать эту «чертовскую зарядку», стремление менять и переиначивать при одном условии: если курс на перемены базируется на хорошей музыкальной подготовке, знаниях и умении быть профессионалом. Как говорил Ленин - коммунистом можно стать «лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех богатств, которые выработало человечество». Вполне справедливо и для музыки – сначала надо овладеть всеми теми богатствами, которые создало «джазовое человечество» до тебя. А там уж - экспериментируй, делай, что считаешь нужным, пробуй, ошибайся, иди дальше. Но при этом будь профессионалом!

Если человек не знает основ, не умеет играть традицию, но при этом пытается одновременно на трех саксофонах изобразить какие-то новаторские изыски, я ему просто не верю!

Молодежь всегда рвется что-то поменять, и это прекрасно. Но прежде чем они начнут что-то менять, пусть убедятся в том, что в состоянии владеть инструментом, знают репертуар, всю технологию и лексикон, все составляющие джаза во всех его проявлениях - в традиции, в современном джазе, фри-джазе, джаз-роке, фьюжне. Кругозор у музыканта должен быть широкий, иначе он обречен топтаться на месте, что и происходит с некоторыми людьми, которые в свое время были очень передовыми новаторами. А сейчас они благополучно превратились в застрявших, успокоившихся, кружащих, как лошадь вокруг колодца…

- Но, если человек уже нащупал свой путь, достиг известных результатов, стоит ли ему снова погружаться в мучительные творческие поиски? И с материальной точки зрения это может оказаться довольно рискованно..

- Да, так. Но, например, Игорь Стравинский до последних дней оставался новатором. Я очень часто его вспоминаю и цитирую: «Я не живу ни в прошлом, ни в будущем. Я в настоящем. Я не знаю, что будет завтра. Для меня существует только истина сегодняшнего дня». А когда Херби Хэнкок говорил Майлзу Девису: «Давай порепетируем программу», Майлз отвечал: «Я не понимаю, как можно репетировать будущее». Вот такие джазовые парадоксы. Откуда ты знаешь, как оно пойдет, как ты можешь отрепетировать импровизацию? Они-то вели речь о том, чтобы выучить ноты, а Майлз категориями нот не думал, он думал категориями свободного полета в пространстве. Подходы к творческой карьере бывают очень разные. Кстати, один человек, наш вполне заслуженный музыкант, ответил на мое замечание по поводу топтания на месте почти словами Козьмы Пруткова: «Ну знаешь ли, стоять на месте может тот, кто на него встал».

- А каким Вы видите развитие джаза? Какие стили будут определять его судьбу в обозримом будущем?

Николай Яковлевич Левиновский

- Куда идет джаз, каким он станет и, вообще, будет ли существовать термин «джаз» как таковой или, может быть, останется только мировая музыка – не знаю. Мне, например, очень нравился такой ансамбль «The Zawinul Syndicate», детище Джо Завинула, возникшее после «Weather Report». Мне очень по душе драйв, который от них шел, горячий ритм, мелодизм, мастерство. Но джазом я бы это не назвал, хотя элемент джаза там присутствует. И сам Джо Завинул довольно саркастически говорил: «Джаз умер, и один из тех, кто его убил, это я». Но это неправда. Он не убил джаз – он его обогатил, расширил и пошел дальше.

Если смотреть, что происходит сейчас, я думаю, продолжат сосуществовать разные стили, взаимно обогащая друг друга: традиционный джаз, пост боб, хард боп, нео боп. Все то, что является сегодня золотым фондом нашей музыки. Но куда вывернется джаз, какое «особое мнение» появится и кем оно будет заявлено в будущем – мне неизвестно и прогнозы составлять не возьмусь. Надо работать, делать свое дело, в которое ты веришь, делать, независимо от того, нравится это другим или не нравится. Будь искренен с самим собой и тогда твое искусство станет что-то значить для всех людей!

- Коммерческая составляющая и творческая – как сегодняшним джазменам совместить эти составляющие? Я смотрю, как молодые ребята с большим трудом зарабатывают себе на кусок хлеба и часто срываются в то, что им самим, может быть, не очень близко.

- Да, работа артиста должна оплачиваться. Но лучше избегать мыслей: «так, а сколько мне за это заплатят?». В конце концов, если искусство найдет своего адресата и к тебе придет твоя публика, деньги будут. Да, не всем великим музыкантам везло. Бах писал свои знаменитые фуги, сидя дома, полуслепой, в перерывах между игрой на органе в церкви святого Фомы в Лейпциге. Только спустя сто лет после смерти композитора благодаря Мендельсону его музыка стала известна. А что делал Моцарт? Он, напротив, писал свою «Волшебную флейту» по заказу друга и не ставил перед собой амбициозных задач войти в историю. Срочно потребовалась опера для балагана Венского театра в парке. Приятель Моцарта по масонской ложе Шикандер попросил сделать музыку на его либретто, потому что у «продюссеров» было туго с деньгами и только друг мог его выручить. А получилось бессмертное произведение. Подход бывает разный. Пиши, твори искусство. И если оно будет востребовано, в конце концов, ты в накладе не останешься. Но не этим надо руководствоваться в творческой работе.