Михаил Дзюдзе

Нино Катамадзе, Даниил Крамер, Игорь Бутман... и Людмила Зыкина. Чтобы эти люди собрались на одной сцене, нужен поистине царский повод. 30 ноября в ММДМ царствовать будет контрабас-балалайка (она же «царь-балалайка»). Об этом удивительном концерте, где контрабасу отведена солирующая роль, читателям Jazzmap рассказывает Михаил ДЗЮДЗЕ, празднующий таким ярким способом тридцатилетие своей сценической жизни.

- Михаил, как удалось собрать столько звезд на одной сцене? Ведь каждое из этих имен скорее предполагает сольный концерт...

Меня самого это поражает и удивляет. Больше того, многие еще хотели, но не смогли поучаствовать. Тридцать лет назад, с рождения «Терем-квартета», началась моя творческая жизнь, и когда на предложение отпраздновать этот юбилей вдруг пришло такое огромное количество заявок, стало понятно, что в рамках одного вечера это не сделать.

В итоге все вылилось в юбилейный тур по России — тридцать два концерта! Играем и с народными оркестрами, и с симфоническими, 20-го ноября прошел концерт в Санкт-Петербурге. А то, что готовится в Москве, уже переросло в какой-то просто-таки фестиваль. Соберутся друзья — музыканты, с кем мы играли на протяжении этих тридцати лет. Будет и джаз, и классика, и народная музыка — в общем такое настоящее контрабас-crossover шоу.

И я хочу сказать огромное спасибо и всем организаторам концерта, и всем друзьям. Получить такую поддержку от коллег-музыкантов — это очень здорово. Тем более, кода эта поддержка так своевременна.

- Да, Ваш уход из «Терем-квартета», которому было отдано 28 лет жизни, очевидно, был непростым решением.

В феврале будет два года моей новой — самостоятельной — работы. Уход из ансамбля, конечно, был болезненным, но и закономерным, предопределенным, так сказать.

Тогда это было непросто, сольный репертуар на контрабасе — это ведь из области фантастики, хоть в народной музыке, хоть в джазе. Поэтому какая-то растерянность была.

Но сейчас, оглядываясь, я понимаю, что меня буквально что-то подталкивало, и когда все случилось, открылась бесконечная даль тех возможностей, о которых я и мечтать не осмеливался.

Это и сольные выступления с оркестрами. Уже целый репертуар набран, и продолжают появляться новые вещи — композиторы пишут их специально для контрабас-балалайки, представляете?!

Это и творческие союзы с другими музыкантами из самых разных жанров — вплоть до совсем невероятных. Вот хотя бы удивительный питерский дуэт — балалайка и гитара — под названием «Перекличка птиц», я к ним присоединяюсь третьим участником, и мы уже даем целое отделение барочной музыки. Получается новое чудесное звучание. И таких проектов все больше и больше.

Еще одна радость — детская школа, где мы летом собираемся с ребятами и создаем оркестр, репетируем каждый день и потом даем финальный гала-концерт. Этим летом все происходило в Плесе. Собралась чудесная молодежь, сейчас все они переписываются в группе ВКонтакте и мечтают, когда же следующий раз...

В общем, вокруг — какой-то постоянный цейтнот, и у меня не то что нет времени на какие-то переживания и сомнения, а я счастлив и лишь молю Бога, чтобы мне на все хватило сил. Потому что планов впереди громадьё.

- Получается, что Вы опровергли мысль Патрика Зюскинда, утверждавшего в своем романе «Контрабас», что это трагичный инструмент, владелец которого обречен на незаметное прозябание в оркестре и в жизни?

Да, и это очень важная для меня мысль, о которой я начал задумываться только недавно. Потому что сам всегда считал, что балалайка-контрабас — инструмент не сольный. А теперь понимаю, что это русский народный, на минуточку(!), инструмент, и вот сейчас нам удалось его поставить в один ряд с необычными, редкими, экзотическими инструментами – соль-ны-ми (подчеркнуто произносит по слогам) инструментами! Это большое событие в мире народной музыки. А может оно и к джазу относится. Кстати, может стоит джазовым музыкантам насторожиться? Потому что и в их мир входит совершенно новый инструмент — на концерте мы покажем очень джазовые вещи, вот только что с ребятами их репетировали. В общем, выходит на сцену (во всех смыслах) новый сольный инструмент. Во весь рост выходит. И звучать он будет и с народными оркестрами, и с симфоническими, и с оркестрами этнических инструментов любой республики или страны… да с кем угодно! Да, я уверен, что этот инструмент может выступать в любых составах и в любых сочетаниях, и выступать в ведущей роли.

- К вопросу о выросшей нагрузке при переходе к сольной карьере. Глядя на Ваши прежние видео, невозможно не отметить, как сильно Вы похудели.

Ну так просто я за эти два года сделал столько, что самому не верится, что это возможно. Вот ты десятилетиями находишься в таком комфортном расслабленном состоянии, все у тебя накатано, все рассчитано — ешь по часам, спишь по часам. Как в санатории — все по расписанию, питание хорошее… В санаторий же все едут отдыхать и уезжают с набранными килограммами. Вот я сейчас на этих запасах и живу (смеется)... такой крутёж стоит, что вообще не понимаю, как моя голова справляется со всей этой информацией. Каждый вечер приходится разгребать все, что накопилось за день — ноты, дела, планы...

Раньше было как — много лет в одном ансамбле, все по накатанной, произведения уже по 2500 раз сыграны, все на автомате... А тут каждый раз — все новое: репертуар, музыканты... Все разные...

В общем, да похудел, но это в радость, и, понятно, что без каких-то специальных диет (смеется).

- В Вашей жизни, похоже, появилось и еще кое-что новое. На Вашей страничке в Фейсбуке можно увидеть фотографии с оригинальной электронной контрабас-балалайкой. Какая роль ей отводится в концерте 30 ноября? Она, случайно, не заменит привычный всем инструмент?

Нет, мой старый инструмент, глубоко уважаемый мною и знакомыми со мной музыкантами, — это уникальная контрабас-балалайка, пережившая блокаду Ленинграда и уцелевшая во время войны. Создал ее известный ленинградский мастер Иосиф Галинис в 1937 году, из его инструментов мало что сохранилось, но у меня вот есть его мастеровой инструмент, слава Богу, доживший до наших дней. На этом инструменте я играю уже больше 25 лет, на нем же буду играть на концерте в ММДМ.

А то, что Вы видели на Фейсбуке, — это сюрприз от прекрасного московского мастера Артема Кукаева. Я догадывался о чем-то таком, но до сих пор не верится... Ведь это не вещь, купленная в магазине, это сделано мастерами, которые профессионально занимаются и электронными симфоническими контрабасами, и контрабас-балалайками... это большая редкость. Я этот инструмент только что получил, еще даже не обыграл как следует, сейчас привыкаю к нему. Но у меня очень большое желание что-то на нем показать зрителям концерта в ММДМ.

- Ох, какая это большая тема — вторжение новых течений и даже технологий в классический мир! Вообще, все движение classic crossover — когда традиционная музыка играется на новый манер, на современных электронных инструментах... На Ваш взгляд, здесь больше угроз традиционной музыке, или больше шансов донести классику до широкой аудитории?

Не вижу никаких угроз, ни для классической, ни для любой другой музыки. Объясню, как я понимаю этот подход — понятие crossover в целом. Кстати, скажу с точки зрения не только музыканта, а еще и художника — я ведь в последнее время еще и живописью сильно увлекся — в октябре в Питере была моя первая выставка, интересно было смотреть, как ее воспринимали те, кто привык видеть во мне музыканта...

Так вот, существуют традиционные жанры, наполненные традиционным звучанием: классика, джаз, народная или современная электронная музыка... Это все — как палитры, вот я пишу маслом, и для меня это — как разбросать краски. И когда музыкант (ни в коем случае не намекаю на себя, Боже упаси) или композитор вырастает из определенного жанра, то он становится над жанрами и берет в руки и другие палитры. На мой взгляд, это уже более высокая, следующая ступень. Вот здесь ему нужна классическая музыка, здесь джаз, а здесь требуется рок. Сейчас же все стили друг с другом переплетаются, без каких-то запретов…

И получается то, что в живописи называют «смешанная техника», а в музыке — смешение жанров. Кстати, на мой взгляд, когда препарируют произведение: «здесь кусочек классики, здесь джаза», — это все такая ерунда... Если у музыканта и композитора получается цельное содержание, цельный образ — то это имеет право быть, какими бы инструментами и приемами ни передавалось. Я думаю, что рок, джаз, классика, народная музыка — все это может и должно сливаться, все это не противоречит друг другу. Как сказал кто-то из классиков: «Музыка бывает плохая и хорошая. И все».

Беседовал Евгений КОНОПЛЕВ